Большая неприятность
У неё была большая, пребольшая неприятность. Она не могла поведать об этом ни подругам, ни маме,ни парню, за которого она раньше собиралась замуж. Она могла только часами молча стоять у зеркала ипривыкать к своему новому изображению в нём.
Собственно говоря, когда она была одета, её изображение ничем не отличалось от того, к которому она привыкла за свои 23 года. Всё было на месте: и руки, и длинные ноги, и милое личико, с каримиглазами и пухлыми чувственными губками, обрамлённое причёской из каштановых волос. Ничего н е менялось, когда она снимала блузку и обнажала белоснежный лифчик, поддерживающий её восхитите льную грудь.Она бросала блузку на стул, и следом за ней туда же летел её лифчик. После этого, она подолгу стояла перед зеркалом, не решаясь сбросить юбку.
- А вдруг, это всё мне приснилось? - каждый раз думала она. А затем, со вздохом, она расстёгивала замок, снимала и бросала юбку на тот же стул.
Увы, всё, что с ней происходило, было не сном. На её талии, как и в прошлый раз, чуть выше края её больших трусиков, блестела полоска белого металла. Она медленно спускала вниз по бёдрам своё бельё, обнажая стальную полосу, уходящую всё ниже и ниже. И когда трусики, наконец, падали на пол, она оставалась наедине со своим новым отражен ием...
В зеркале стояла девушка, очень похожая на неё, но только запертая в поясе целомудрия. Она носила эту средневековую тюрьму на своём теле уже давно, не имея возможности освободитьс от неё хотя бы на минуту. У неё не было ни какого шанса дотронуться до своих половых губок, клитора, или до чувствительного промежутка между вагиной и анусом. Она провела руками по своему телу. Это, всё-таки, была она. И это её тело было отныне лишено женственности.
- Ой, мамочки! - шептала она и начинала тихонько плакать.
Закрыв лицо руками, она вслепую двинулась к ванной. Подставив лицо воде, она немного успокоилась.
Ну, и что! - думала она. - Живут же многие люди, никогда не занимаясь сексом? А чем же я хуже? Закончу мединститут, начну карьеру, не буду отвлекаться на проблему отношений с мужчинами, это же - так просто!..
Сегодня утром она разговаривала с красивым парнем. Она очень хотела секса с ним. Её киска стала настолько влажная, что она почувствовала, как капля потекла вниз по её ноге. Конечно же, много дней назад она пережила бы с ним незабываемую ночь, но сейчас пришлось с ним вежливо распрощаться.
Предстояло привести своё тело в надлежащий вид перед сном. Она сняла душ и направила его вверх, в промежность. Она чувствовала своими губами несколько капель воды, просочившейся через вторичный щит пояса. Этих капель должно быть ещё очень много, чтобы исчез неприятный запах. Приближался её период. На это время ей придётся забыть о выходе из дома. Принимать ванну ей придётся раз 5 в день. Она взяла мыло и вымылась сама. Затем вымыла волосы и погрузилась в ванну. Вода, наконец, просочилась к её половым органам. Она полежала ещё минутку и вылезла. Высушив волосы феном, она направила горячую струю воздуха в промежность. Примерно через 20 минут она уже не чувствовала влаги между кожей и металлом и выключила фен. Она одела новые белоснежные трусики и приложила большую прокладку между ними и поясом. Одев ночную рубашку, она легла в постель.
Ей, как всегда теперь, очень долго не спалось. Она снова и снова, как будто в первый раз, задумчиво ощупывала сквозь ночную рубашку окружность пояса, сдавливающего её талию. Одна её рука долго держит замок, мёртвой хваткой запирающий пояс, пока он не станет от них тёплым. Другая её рука держит другой замок, пристёгивающий к поясу вторичный щиток. Она тяжело вздыхает, сознавая, что эти два замка, однажды запертые маленькими ключиками, уже не будут открыты ни завтра, ни через пол-года, ни когда ей стукнет 35 лет…
- Это ещё через 12 лет… - прошептала она, как будто тогда наступит конец её страданиям.
- Но, ведь я - жива. Я ведь могу делать всё, что и делала раньше. Продолжать учёбу, играть в волейбол, и даже ходить на пляж, поглазеть на мальчиков. Со мной случилась просто неприятность . Ну, ладно, большая неприятность. Я ведь теперь не смогу родить ребёнка. Но, ведь бывают бесплодные женщины! Они тоже не могут родить…
Она просунула руку между металлом и похрустывающей прокладкой. Металл был тёплый и слегка влажный. Чтобы не сдвинуть прокладку она достала руку и положила её сверху трусиков.
- Наверное, надо стараться не думать об этом… Чтобы даже не хотелось пытаться снова засунуть палец, или два, между телом и поясом. От этого всегда становится только хуже. Она убрала руки и положила их сверху одеяла.
- Может, всё-таки сказать кому-нибудь? Рано или поздно, кто-нибудь да узнает…
Она представила себе, как ужаснётся мама, увидев свою дочь в таком "белье". Её парень тоже был бы шокирован,и, скорее всего, она бы его больше никогда не увидела. Да она и так его больше не увидит…
- Нет, же обещала ЕМУ остаться навсегда целомудренной!
Это было месяц назад. У НЕГО - её больного, был рак полового члена, и был назначен день операция, после которой он становился евнухом. ОН был так красив, и так горевал, и ей так было его жаль. Они поженились, сбежав из больницы. Тогда же они сделали и срочный заказ для неё. Они пережили всего одну ночь. ОН стонал от боли, но доставил ей тогда неописуемое удовольствие, которое никому и никогда не удавалось ей доставить раньше. Она ходила после этого сама не своя ещё неделю, а потом, они снова встретились. Она сняла с него бинты и увидела вместо полового члена, уже затянувшуюся рану.Она плакала и целовала его в это место, а он гладил её голову. Потом она сама надела на себя новенький пояс целомудрия и заперла его на оба замка. ОН с благодарностью принял из её рук два ключи ка и повесил их себе на цепочку, которую носил на шее. Он выписался назавтра, и больше они никогда не увидятся.Они договорились: никогда не искать друг друга.
- В конце-концов я замужем! - сказала она вслух и начала засыпать.
Экстрасенс
Тогда Он был ещё на втором курсе. На Нём тогда был ярлык одинокого молчуна, сторонящегося девушек, но Ему это было пофигу. У Него была Власть. Он мог читать мысли других людей и даже внушать им свои. Именно поэтому Он был не разговорчив. Скажите: кому приятно разговаривать на любую тему, когда то и дело, вместе со словами "слышишь" и что-то, подобное этому: "…блин, что я с ним сижу, меня же Виктор заждался!" или "…этот пойдёт! Погуляю с ним, недельку-другую, чтобы Жозе немножко поревновал…". А если Он ловил взгляд собеседника секунд на 15 - то мог ему внушить всё, что захотел бы…
Была перемена, Он прогуливался по коридору, не обращая внимания на шутки в Его адрес. Он смотрел на Александру, такую красавицу, какую трудно себе представить. Она уже заканчивала учёбу, писала диплом. Конечно же, она была для него недоступна… в обычных условиях. Все парни только и мечтали о свидании с нею. Он часто "слышал" как они мысленно щупали её очень большие груди с сосками, всегда выступающими через лифчик и блузку. Как мысленно залазили под её короткую юбку, из-под которой часто мелькали трусики, всегда чёрного цвета. А как им хотелось залезть и под них!.. Но, несмотря на то, что она со всеми флиртовала, никто так и не мог похвастаться тем, что у него дела с ней зашли дальше поцелуя. Вот и сейчас ей вдруг захотелось построить Ему глазки.
Разумеется, это было её ошибкой. Через 15 секунд Он уже мог повелевать ею, как только хотел.
Но Он решил отложить это на вечер…
* * *
Он лёг в постель и настроился на Александру. Пока Он только слышал её ушами…
Тишина.
Только её дыхание и шуршание.
Так шуршит лёгкая ткань, из которой, по-видимому, была пошита её вожделенная блузка.
Последний шуршащий звук.
Похоже блузка куда-то полетела. ( На стул? )
Еле слышный короткий звук.
Похоже она расстегнула лифчик. ( Мечта любого парня … )
Потом долго ничего не было слышно, кроме дыхания.
Тяжёлый, горестный вздох.
Звук расстёгиваемой молнии.
Шуршание ткани. ( Юбка, улетевшая на стул? )
Снова шуршание.
Пару тугих хлопков по телу ( резинка трусиков? )
Её голос: "…мамочки" и всхлипывание.
Через минуту щелчок и музыка.
"Star One"… На полной громкости! ( Ничего себе, вкус у девушки! )
В этот момент он стал видеть её глазами…
Её уши уже можно было бы оставить ей самой.
Душевая. Перед глазами струйки воды. Волосы. Несколько раз лицо утыкается в ладошки.
Несколько раз её глаза закрываются.
Затем очень долгий взгляд в кафельную плитку. Похоже, она тщательно вымывала свои интимные места. ( Сколько же их можно вымывать?! )
И вот, её рука берёт полотенце.
Снова закрытые глаза - она вытирает голову.
Рука берёт белый атласный халат.
Она выходит из ванны.
Перед её глазами мелькают её локти. Она продолжает вытирать волосы полотенцем.
Вот и её комната. Беспорядок. А чего ещё можно было ожидать от незамужней девушки, долгое время живущей одной, даже без соседки: на спинке стула пикантно лежит белюсенький лифчик, на широких бретельках( интересно: 6 или всё же 8? ); на сиденье стула - её чёрные трусики. Под ними - белая блузка и юбка.
Её рука собирает нижнее бельё.
Обе руки, в одной из них скомканное бельё, вешают блузку на одни плечики, юбку на другие.
Снова заход в ванную.
Бельё летит в корзину.
Снова комната.
Она приближается к столу.
На столе лежит масса книг, компьютер ноутбук, рисунки, атласы, пустые банки от колы, фантики от жвачки, полупустые упаковки таблеток, резинки для волос, крошки от пирожного и прочее, прочее, необходимое для написания диплома в медицинском институте.
Она "будит" "заснувший" ноутбук.
Титульная страница ( Ого!!! Ничего себе тема!!! ) "Профилактика и лечение рака пениса"
Потом долгое время только Word. Текст, текст, и ещё раз текст.
Указатель мышки тыкается в верхний правый крестик.
На "Рабочем столе Windows"… Она, с каким-то красавцем… в церкви! И на их руках КОЛЬЦА. ( Она ЗАМУЖЕМ!!! Нет-нет! Может она уже разведена… Нельзя же столько времени скрывать своё положение… Ведь никто и никогда этого мужчину здесь не видел… Но, если бы она была разведена, то зачем ей эта фотография всё время перед глазами… Да… Она замужем… )
Её локти опять мелькают.
Полотенце небрежно летит на спинку стула.
В её руках фен.
Несколько минут мелькают волосы и расчёска. Фен возвращается на стол.
Она перед большим зеркалом. На ней подпоясанный халат. Непривычно видеть её лицо - оно в зеркальном отражении.
Волосы высушенные и растрёпанные. Рука берёт с подзеркальника Джонсон-Бэби. ( Из-под халата вывалилась одна грудь. Прелесть!!! ) И тут она ДОСТАЁТ ОБЕ ГРУДИ и начинает их массажировать и втирать детский лосьон. Похоже, что она увлеклась. Её лицо в отражении стало блаженным. Какое-то время она, то и дело щурясь, смотрела в потолок.
Её взгляд вернулся в зеркало. Рука развязала беленький поясок халата. Его полы НАЧАЛИ РАСХОДИТЬСЯ, но тут… она повернулась.
Перед её глазками снова стол.
Рука берёт фен.
Потом вдруг ложит его на место и снова садится к компьютеру.
Снова Word и длинный текст, захватывающий онкологию, урологию и, разумеется психологию и сексологию.
Его разум выхватывает буквально одно предложение: "…если бы подобный метод лечения был применён к пациенту... …( который ныне является МОИМ МУЖЕМ ), мы бы не встали перед необходимостью ампутации его полового члена…" ( Ничего себе!!! )
Ещё минут 10 правки текста.
Встаёт.
Белый халат вешается на спинку стула.
Её рука берёт фен.
Она снова в зеркале…
Увиденное повергло Его в шок. Он едва не потерял свою телепатическую связь с Александрой.
Он даже вскочил с своей кровати, и начал ходить по комнате туда-сюда.
Александра носила пояс верности…
Теперь Ему стало понятно, почему никто и никогда не мог уйти с ней дальше поцелуя.
Она поставила одну из своих очаровательных ножек на стул и начала сушить феном промежность.
Пояс верности Александры был чёрного цвета, со вторичным щитком, не позволяющим какое бы то ни было проникновение ни в её интимное место, ни в попу. Она очень долго стояла так с феном, направленным между ног. Затем она выключила фен и принялась долго исследовать свою кожу, находящуюся большую часть времени под поясом, вытягивая её наружу маленькими участками. Она была, на общем фоне загара в солярии, разумеется, бледно-розового, нездорового цвета. Александра взяла какой-то тюбик, и начала в некоторых местах её смазывать. (Потёртости…)
Когда она это делала вблизи киски, её лицо немного кривилось от боли.
Киска же её была побрита вокруг пояса, но под ним - растительность была бесконтрольной. Александра взяла ножнички и аккуратно отстригла сиротливо выбившиеся на свободу десяток волосков.
Когда эта ювелирная работа окончилась - Александра втёрла Джонсон-Бэби в свои ножки, и всё, что находилось между ними. Последнее, что она сделала ( Похоже она проделывала это всё каждый вечер ) - взяла шприц и наполнила его… машинным маслом. Она аккуратно впрыснула его в оба замочка и затёрла всё салфеточкой.
Наконец, из шкафа она достала широкие белоснежные трусики, и надела, вложив в них большую прокладку, закрывающую и промежность и замки. ( На белье не должно оставаться ни пятнышка… )
Она достала ночную рубашку, одела, выключила музыку, и легла в постель…
Внезапно Он понял, что снова начал слышать то же, что и она, и вдобавок он начал чувствовать её руками…
Она снова и снова, как будто в первый раз, задумчиво ощупывала сквозь ночную рубашку окружность пояса, сдавливающего её талию. Одна её рука долго держит замок, мёртвой хваткой запирающий пояс, пока он не станет от них тёплым. Другая её рука держит другой замок, пристёгивающий к поясу вторичный щиток. Она тяжело вздыхает, сознавая, что эти два замка, однажды запертые маленькими ключиками, уже не будут открыты ни завтра, ни через пол-года, ни когда ей будет 35 лет.
- Это ещё через 8 лет… - прошептала она, как будто тогда наступит конец её страданиям.
- Я - ещё жива. Я ведь делаю всё, как ни в чём и не бывало... Если получается… Заканчиваю учёбу. Волейбол давно забросила, а на пляж, поглазеть на мальчиков, вышла только один раз: Ведь так не прикольно сидеть на пляже в юбке. Я просто "попала"...
Она просунула руку между металлом и похрустывающей прокладкой. Металл был тёплый и слегка влажный. Чтобы не сдвинуть прокладку она достала руку и положила её сверху трусиков.
- Наверное, надо стараться не думать об этом… Чтобы даже не хотелось пытаться снова засунуть палец, или два, между телом и поясом. От этого всегда становится только хуже.
Она убрала руки и положила их сверху одеяла…
- Сколько лет я повторяю это сама себе, каждый вечер…
Она вспоминала маму, которая в ужасе произнесла "Доченька! Что же ты с собой сделала!!!", увидев свою дочь в таком "белье".
Её жених тогда напротив, воспринял всё спокойно. Предлагал всё равно жить вместе и усыновить ребёнка из детского приюта. Для него, оказывается, жить с красавицей, спать с ней и при этом не иметь возможности с ней трахаться - было пределом сексуальных мечтаний.
Но она тогда подумала и …не согласилась.
- Нет, я же должна хранить верность мужу!... О Боже! Если бы это было сейчас - я бы вылечила его! Как бы мы были счастливы!...
- В конце-концов я всё ещё замужем! - сказала она вслух и начала засыпать.
* * *
Он, подключённый ко всем её органам чувств и к её разуму, последовал вслед за нею…
Сны
Ей снилось, что она - молодая вдова. И что на дворе 14-й век, и что она в пятилетнем трауре по безвременно почившему супругу. И что носит она тяжёлый-претяжёлый пояс верности, ключи от которого где-то спрятаны зловредной свекровью. И что любит она молодого трубадура и безумно желает ему отдаться. И вот, наступил тот долгожданный момент, когда её возлюбленный тайно проник в её спальню через потайной ход, принеся с собой искусно сделанный кузнецом дубликат ключа от её пояса верности, а она встретила его, с нетерпеливо поднятым вверх подолом ночной сорочки.
Но, ключ вошёл в замочную скважину, и… застрял в ней. Трубадур упал на колени и начал от отчаяния бить кулаками по полу. Она же стала с ним на колени рядом, обняла его голову, и шептала:
- Не плачь, о мой любимый! Ты мне дороже всех на свете! Я, не смотря ни на что, буду дарить тебе свою любовь каждый раз, когда ты этого захочешь!
- Но как, любовь моя?! - отвечал он. - Ведь твой Храм Любви теперь закрыт навеки…
- Ты ошибаешься, любимый мой. Всё моё юное тело - это и есть мой Храм Любви. У него лишь просто навсегда закрылась самая большая дверь… Но ведь в каждом храме она не одна…
Она приблизилась к нему и потрогала рукой его мужское достоинство. Оно было неимоверных размеров. Трубадур поднялся с колен, а она, продолжая на них стоять, высунула из его штанов его детородный орган, и ласково поглаживая его рукой, приблизила к нему свои губы. И вдруг, откуда ни возьмись, появилась её ненавистная свекровь…
…сон Александры прервался. Она открыла глаза и посмотрела на будильник. Было 3-02. Забрезжил рассвет. Желая досмотреть сон, она быстренько заснула снова…
…Она стояла в большом зале, где кроме неё были ещё люди: Рядом стояла её зловредная свекровь, испепеляя её негодующим взглядом. Двое вооружённых стражников держали её возлюбленного. Вокруг было много каких-то людей, чьи головы были покрыты капюшонами, затеняющими также и их лица. Перед ней восседал на огромном стуле какой-то полу лысый человек в богатой одежде, а рядом с ним стоял другой, чья голова и лицо скрывал капюшон. В его руках был, почему-то синий лист бумаги, содержание которого он зачитывал всем присутствующим:
- …развратника трубадура, опорочившего честь Дамы носящей траур по безвременно почившему супругу, подвергнуть…
…Александра на мгновение вышла из Мира Снов. Она взглянула на часы, на которых было 3-05, и снова в него вернулась…
…Её возлюбленного уже не было, его куда-то увели. А она стояла, подняв высоко вверх платье. Кто-то, кого она не могла рассмотреть, из-за этого самого платья, что-то делал там с её поясом верности. Слышался скрежет металла об металл и тяжёлое дыхание. Но это продолжалось какое-то мгновение. Человек оказался кузнецом. Он поднялся и сказал:
- Готово! Ваше преосвященство!
А потом тихо добавил:
- Простите, о юная леди, но я всего лишь выполнял приказ.
Как и бывает во снах, всё как-то изменилось. На ней уже было не средневековое тяжёлое платье, а современное. И кузнец, вдруг превратился в обычного слесаря. Всё исчезло, а в воздухе повисли слова человека в капюшоне:
- … пожизненному целомудрию…
…Александра снова проснулась. Было 4-12. Она уже лежала в своей любимой позе: одна подушка под головой, а вторая между ног. Одна из её ручек была внутри трусиков, при этом полфаланги мизинчика было под поясом. Она снова провалилась, но уже в следующий сон…
* * *
Она видела себя в какой-то богато убранной комнате. На ней был расшитый золотом корсет, не покрывающий при этом её грудь, и кружевные чулочки. Её голову украшал пышный парик, а каждый пальчик на её ручках был украшен непревзойдёнными по красоте кольцами с бриллиантами и самоцветами. Её лоно томилось под искусно сделанным поясом верности, закрытым на большой тяжёлый висячий замок. В комнате было множество молодых полураздетых мужчин и женщин. Многие женщины были, так же как и она, облачены в пояса верности.
Красавец-брюнет стоял напротив и одевал ей на шею бриллиантовое колье. Александра слушала и понимала его речь, при этом была уверена, что он говорит по-французски.
- О, несравненная! Если вы способны доставить такое наслаждение даже будучи запертой в этот беспощадный пояс верности, то что же тогда испытывает тот, у кого есть от него ключ?!
Она чувствовала во рту какой-то не знакомый ей ранее неприятный привкус, а также небольшую боль в горле.
К ним подошёл лакей.
- Мадам, Ваш супруг прислал за Вами карету и ждёт Вас дома в опочивальне. Изволите собираться?
Она кокетливо погладила ручкой новое колье и сказала:
- Благодарю Вас, Милорд! Мне, право, так неудобно. Вы проявили неимоверную щедрость в ответ за мою …маленькую благосклонность!
Она медленно опустила свою прекрасную ручку вниз, по пути возбуждающе коснувшись сосков, и нежно, чуть-чуть касаясь металла, погладила вверх-вниз замочную скважину у запирающего её пояс верности замка. Её томный голос:
- Прощайте Милорд… Я спешу, ибо надеюсь, что сегодня в эту дырочку всё-таки что-нибудь да будет засунуто…
И не менее томный брошенный на прощанье взгляд, повергли её любовника в безумство.
…Она проснулась. 5-08. Ещё немного, и нужно будет вставать… Её глазки томно закрылись…
* * *
Теперь ей снилась огромная толпа. Перед нею двигались нескончаемые колонны солдат под красными знамёнами с белым кругом и чёрной свастикой. Всюду висели портреты человека с усиками, который на них стоял, стыдливо сложив руки на месте, где находится мужское достоинство. Кругом ревела бравурная музыка. Люди скандировали каких-то два коротких слова, подняв при этом правую руку вверх. И она тоже выкрикивала этих два коротких слова и тоже тянула правую руку вверх. Где-то среди этого океана солдат был и её муж - офицер, с которым она попрощалась накануне. Он шёл как и все, где-то в колонне, и на шее его, на серебряной цепочке, висел маленький железный ключик, а она уже начала привыкать к тому, что её осиная талия будет теперь постоянно стянута железным обручем…
А потом вдруг, как будто бы прошло несколько лет, и в её доме были солдаты вражеской армии. Один из них был очень молод и красив. Он смущённо улыбался ей, и она от этой улыбки растаяла. Потом все остальные солдаты куда-то исчезли, а она осталась с ним наедине. Он говорил ей какие-то нежные слова на совершенно непонятном языке, а затем приблизился и попытался поцеловать. Она совладала с собой, отстранилась, и показала ему знаками: сначала несколько раз провела рукой по низу живота, а затем скрестила перед собой обе руки. Он несмело отошёл и недоумённо покачал головой влево-вправо, что-то смущённо бормоча. Видя, что он по-прежнему ничего не понимает, она, тяжело вздохнув, обречённо развела руки в стороны. Молодой солдатик по-прежнему ничего не понимал и тогда она подняла вверх платье, показав свой пояс верности…
И вдруг откуда-то появилось несколько хамоватых морд в военной форме, в то время, как миловидный солдатик, которого она так хотела, куда-то исчез. Она слышала их голоса:
- Мыкола! Побач шо у фрыцэвой бабы пид юбкою!
- Ух ты!.. А шо цэ такэ?
- А цэ, Мыкола, шоб вона, шалава, ни з ким не еблась поки тый гыдки фрыц нашых дзивчын паганив!
И хоть она совершенно не понимала их речи, чувствовала недоброе. Ей захотелось проснуться. Она почему-то не могла опустить вниз платье, ибо, как бывает часто во сне, внезапно оцепенела.
- Гм. А шо вона робыць будэ, кали цый Ганс згинув?
- Як шо? Так и будэ у цих жылизках ходыты… Чуеш, фрау? - Он подошёл к ней и крепко зхватил за её пояс верности. А потом добавил, обращаясь ко второму:
- Мыкола, а Мыкола. А цэ где-то у нас там сапёрные клещи булы?
Мыкола вдруг появился с огромными клещами для перекусывания цепей. Увидев, как может обернуться дело, она вдруг вышла из оцепенения. Женская интуиция сработала и во сне, мгновенно подсказав: как остаться целой и невредимой. Она опустилась на колени и быстренько расстегнула Мыколе штаны…
…зазвинел будильник. Александра проснулась, ещё немного понежилась в постели и встала.
* * *
Он отключился от неё и начал переваривать всё, что увидел услышал и узнал за эти последние 20 часов.
Самый необычный день
Александру наконец-то оставило это странное чувство, что кто-то на неё всё время смотрит. Приняв душ и проделав гигиенические процедуры, занимающие несколько большее время, чем у других женщин, она оделась, выпила кофе и отправилась на учёбу. Было великолепное утро – утро самого лучшего дня в её жизни. Именно так она настраивала себя, вставая каждый день с постели, вне зависимости от того, какая была погода, и какие проблемы предстояло решить. Оставалось совсем немного, и она – дипломированный специалист! Она уже представляла себе, как ей будут благодарны исцелённые ею мужчины. А как будут благодарны их жёны и подруги! Сегодня она решила зайти к гинекологу доктору Марио – пожилому итальянцу, одному из немногих, посвящённых в её тайну. Она улыбнулась, вспомнив, как он впервые всё увидел. Помимо него были и ещё два-три врача, которые имели право потребовать от неё раздеться. Ведь будучи студенткой-медиком, необходимо было проходить на месте постоянные медосмотры, а это означало огласку, с соответствующими неприятностями. Марио был частным врачом, и, разумеется, взимал за свои услуги плату. Но подписанные им результаты осмотров, хоть и с недоумением, но принимались по месту требования.
Марио как всегда радушно её встретил. Они как всегда немного поболтали о жизни и о её здоровье. Поскольку её осмотр практически бы ничего не дал, доктор как всегда расспросил её о самочувствии и написал результат обследования. Забрав его, она отправилась на занятия.
Однако там её ждал сюрприз: её срочно вызвали к ректору. Там её встретил он сам и некий лысенький суетливый дядечка, оказавшийся нотариусом. Спросив её имя и фамилию он дежурным тоном оповестил, что её муж ( надо же, был такой ) трагически погиб почти полгода назад: Он был пожарным и сгорел, спасая чью-то жизнь. Никакого наследства, ввиду его более чем скромного материального положения, не осталось. В его личных вещах был обнаружен вот этот конверт, подписанный им, с распоряжением в случае его смерти вручить его законной супруге, то есть ей.
Расписавшись в получении, а так же в документе, предающему ей снова статус незамужней и свободной женщины, она взяла конверт, в котором было что-то маленькое. Она тут же сунула его в сумочку.
- Это, скорее всего ключи! Получается, что я теперь свободна!!! – думала она, выходя в коридор. – Сей час же иду в уборную и освобождаю себя. Что я сделаю сначала? Позвоню своему старому другу? Он, кажется, ещё не женат. Или нет! Сначала оторвусь здесь!!! По полной!!! Перепробую всех-всех жеребцов!!! До одного!!! И даже того неудачника со второго курса, который так жутковато на меня вчера посмотрел!
Она почти бежала. По пути она распечатала конверт. Да!!! Это были те самые два заветных ключика!!! Она спешно положила конверт снова в сумочку. Всё, вот уборная, вот и кабинки. Она вскочила в одну из них, подняла юбку, стянула вниз трусики. Её руки дрожали от нетерпения. Прижав подол юбки подбородком, она судорожно открыла сумочку и выхватила конверт. Раздался звук рвущейся бумаги, а в унитазе раздался всплеск… Почувствовав, но ещё не осознав ужас случившегося, Александра упала на колени и засунула руку в отверстие. Оба ключа были всё ещё в «колене» унитаза. Она нащупывала их кончиками пальцев, но не могла никак захватить.
- Слава Богу! – прошептала она, сообразив, что уже вся в холодном поту и стоит на коленях перед унитазом. Она не смогла встать – ноги подкашивались – и ей пришлось усесться на него и перевести дух. Рассыпанная сумочка лежала рядом на полу.
- Так… Нужно что-то длинное металлическое – сделать крючок и достать ключи по одному.
Но перерыв сумочку, она так и не нашла ничего подходящего. Тогда она начала рассматривать кабинку. Ничего похожего на проволоку там тоже не наблюдалось. Нужно было что-то где-то искать. Она встала с унитаза и машинально нажала ручку слива воды. Сообразив, ЧТО она сотворила, она снова упала на колени и сунула руку в водяной поток. Ключи, кажется, всё ещё были на месте… Да… Они там!!! Оба!!!!! Ключи плоские и тяжёлые, и из «колена» им никуда не деться. Ух…
Она вышла из кабинки, вымыла и высушила руки и направилась на поиски проволоки, или чего-то ещё. Найдя целый моток толстой проволоки в лаборатории физики, она поспешила вернуться. Кабинка оказалась по-прежнему свободной. Она снова заперлась, стала на колени и засунула руку. Ключики лежали себе в «колене» унитаза, и никуда и не собирались деваться. Соорудив из проволоки крючок, она начала их вылавливать. Однако не тут то было. У ключей было слишком маленькое отверстие, чтобы наугад попасть в него крючком, и через минут 20 Александра поняла, что так у неё ничего не получится. Снова усевшись на унитаз, она начала думать:
- Может обратиться к сантехнику? Сказать, что уронила ключи от квартиры, наверное достанет… А если пока буду ходить какая-нибудь цыпочка швырнёт в унитаз прокладку и смоет. Вполне возможно, что и ключи пойдут за ней следом. А может этот проклятый унитаз разбить? В конце-концов в его «колене» лежат сокровища намного более значимые для неё, нежели компенсация нанесённого колледжу ущерба! Только чем? За молотком идти столько же, сколько и за сантехником. Решено! Иду за сантехником!!!
Александра вышла и для верности написала помадой на дверце кабинки «Не работает!» Она отправилась в другой корпус, где располагались служебные помещения, и где была резиденция сантехника Милоша - улыбчивого гестарбайтера из Сербии.
* * *
…Кэт осточертела работа лаборантки на кафедре химии. Вот и теперь она несла в руках несколько пакетиков с чёрным порошком хлорного железа и какие-то пробирки с остатками реактивов. Всё это «богатство» надлежало выбросить в специальный мусоросборник на самом краю медгородка. Разумеется молодой красивой это делать не хотелось, и она зашла по пути в уборную. Открыв кабинку с надписью «Не работает!» она высыпала и слила туда всё, что было в её руках. Понаблюдав минутку-другую как адская химическая смесь булькает и выпускает резкий запах, Кэт пустила воду. Дождавшись, пока унитаз не станет чистым, она не спеша удалилась…
* * *
В самом-самом дальнем уголке парка, среди разбросанных банок из-под пива и прочего мусора, на скамейке сидела девушка… По её щекам текли слёзы. Её руки теребили два ключика. Время от времени она засовывала руку куда-то себе под юбку, и прилаживала сначала один ключик, затем другой. После чего она снова несколько минут безудержно рыдала. Она уже не могла вспомнить, как попала сюда. Она уже с трудом вспоминала как Милош, всего за полминуты, извлёк из унитаза ключи, и она от радости даже чмокнула его в щёчку… Как она дождалась, когда он выйдет, и как зашла снова в ту же кабинку, опустив крышку унитаза… Как она обнаружила, что оба ключа какого-то странного розового цвета… И как её сердце тогда снова бешено заколотилось, как и полчаса назад перед этим, когда она уронила ключи в унитаз… Как лихорадочно пыталась засунуть в замок её пояса целомудрия сначала один, а затем другой, и ни один из них не вошёл в замочную скважину… И как она потом рассмотрела их ближе и заметила, что они оба оплавлены какой-то кислотой, или чем-то ещё. Этот день, на поверку, кажется оказался не самым лучшим днём в её жизни…
Внезапно она поняла, что уже не одна. Перед ней стоял тот самый второкурсник, которому она вчера строила глазки, и который ответил ей каким-то очень странным пронизывающим взглядом.
- Я… могу чем-то помочь? – нерешительно сказал он.
- Наверное… ничем…
Он подошёл ближе.
- Знаешь, ты мне очень нравишься… Наверное я не достоин такой красавицы, как ты… Просто хочу, чтобы ты… знала…
Он ещё секунду-другую постоял, а потом нерешительно сдвинулся с места и собрался уходить. И вдруг на неё что-то нахлынуло. Ей захотелось поплакаться на плече именно у этого мальчика. Наверное просто потому, что он в этот момент оказался рядом.
- Постой… - сказала она. – Побудь со мной… минутку…
Он повернулся и нерешительно подошёл снова. Она встала и уткнулась лицом в его плечо. Из её глаз снова потекли слёзы.
- Неудачный день, да? – спросил он, и сделал попытку обнять её.
- Не надо… - она перехватила его руку своей и отстранила.
- Почему? – шепнул он, нежно держа её руку.
- Со мной… нельзя… – и она снова разрыдалась на его плече. – Совсем нельзя!
Он снова попытался обнять её за плечи, и она снова отстранила его руку.
- Нельзя… понимаешь? Совсем… никому со мной нельзя… - повторяла она снова и снова.
- Ты замужем, да? – прошептал он.
- Уже нет… - ответила она. – Уже полгода…
- Тогда в чём же дело? Ответь. Я никому-никому не скажу!
Она вдруг резко переменила тему.
- Про тебя рассказывают всякие небылицы, это правда?
- Какие?
- Ну, что ты там… какой-то гипнотизёр…
- Да врут всё… Я показывал, правда, кое-что ещё на первом курсе…
- Не ври. Ты всё про всех знаешь! Ты копаешься в чужих мыслях, как в своём кармане!
- Ну, хорошо, хорошо… Да - знаю!
Александра отпрянула от него.
- Что ты знаешь про меня? Отвечай!
- Всё. Я знаю из-за чего именно, ты так сегодня расстроена, и как это всё началось, и что тебе снится! Именно поэтому я сейчас стою рядом с тобой!
Девушка отошла от него на пару шагов.
- Как?... Ты знаешь и про ЭТО? – она нерешительно приподняла край платья, но не настолько, чтобы он увидел.
- Да, знаю… Ты очень давно носишь, не снимая, пояс целомудрия и сегодня ты обрела и навсегда потеряла от него ключи…
Она опустила руки.
- Уходи, сказала она. Я не желаю тебя больше видеть! И учти, если об этом кто-то ещё узнает, я в тот же день сделаю тебе трепанацию!
- …Я знаю как тебе помочь. Во всяком случае нужно… попытаться!
- Ты хочешь это распилить? Да?! Разломать, подобрать ключи?!! Ещё один… Без толку всё!!! Это уже не снимешь, во всяком случае так, чтобы я при этом осталась жива!!!!
- Я научился внушать ощущения… Я серьёзно! Я могу дать тебе отдушину… Если…
- Если что?
- Если будешь немного благосклонна…
Александра на секунду задумалась.
- Хочешь, я помогу тебе испытать то, чего не испытывала ещё ни одна женщина в Мире?
Он приблизился вплотную и нерешительно поднял руки и обнял её за плечи. Он чувствовал, как она дрожит. Но это была дрожь не от страха и не от холода. Это была дрожь ЖЕЛАНИЯ.
- Что?... Прямо здесь??? – очень нерешительно сказала она.
- Но ведь ты уже делала так? Не правда ли?
Александра вдруг вспомнила, как до того, как эта «большая неприятность» с нею случилась, она занималась сексом со своим женихом прямо на пустеющем пляже в ласковых лучах осеннего вечернего солнца. Как же это было давно… А здесь, кроме них, никого и не было.
- Если хочешь, чтобы я была к тебе благосклонна, никогда не делай так больше! Слышишь!? – вскрикнула она и слегка ударила его кулачком по предплечью.
- Хорошо… Я Этого больше не буду, обещаю! – ответил он и его губы приблизились к её губам.
Она обняла его, прижала к себе, и они начали целоваться. Его руки уже шарили по её спине, талии, попе. Она даже не вздрогнула, когда они впервые наткнулись и несколько секунд ощупывали безжалостный металлический обруч, навсегда крепко-накрепко обхвативший её тело. Она инстинктивно, а может быть уже и нет, чувствовала как быстро увеличивается в размерах его половой член и упирается в металлический щиток, закрывающий часть её живота, а так же её самые нежные части её тела. Потом его руки переместились вперёд, и кажется, начали расстёгивать блузку.
Длинный-предлинный поцелуй закончился. Он уже как-то несмело трогал её грудь, всё ещё скрывающуюся под дорогим чёрным бюстгальтером.
- Боже мой! Какая ты прекрасная!!! Мне даже не верится, что я трогаю сейчас эту самую прекрасную на свете грудь! Ты – неземная! Ты - сама страсть! Ты – мечта! Ты – самая сексуальная девушка на всей Земле!
Немного присев, он уже целовал грудь во вздувшиеся соски прямо через чёрные кружева. И лишь вдоволь насытившись, он опустился ещё ниже.
- Быть вот так рядом с тобой – это уже великое счастье! говорил он тихо, а может быть и очень громко думал. Она не видела его губ: - Поверь, даже так, в этом поясе, ты бы не осталась одна, если бы только захотела…
На глаза Александры снова накатились слёзы. Его руки осторожно подняли вверх её юбку. Он несколько секунд пристально смотрел на то, как из-под чёрных трусиков чётко выступали металлические части и замки этого жуткого средневекового устройства в современном исполнении. Он не сдержался, и его губы уткнулись в это… Поднявшись с колен, он снова, как и вчера очень неприятно, посмотрел ей в глаза, но теперь она уже не беспокоилась.
- Александра! Я тебя люблю! Будь моей женой.
Она немного опешила. Слишком быстро сегодня всё развивалось.
- Я… - она что-то хотела ответить, но он перебил её не шевеля губами:
- Сделай мне приятно!...
Она поняла что именно он хотел. Она никогда в жизни этого не делала и нерешительно опустилась на колени.
- Я… раньше не делала. Это первый раз…
- Ты сама будешь чувствовать, - ответил он.
И тогда Александра расстегнула его джинсы и вытащила его мужское достоинство. Вспомнив, как это делали порнозвёзды в немногочисленных просмотренных ею эротических фильмах, она взяла в рот головку.
В этот момент он положил два пальца своей руки ей на висок и она вдруг явно ощутила, как кто-то держит во рту её клитор. Она принялась лизать, сосать, покусывать, так что появилось ощущение того, что он вот-вот разорвётся от напора крови. Затем она опустилась ниже и начала целовать и покусывать член возле самой мошонки, и тут же почувствовала, как чей-то длинный язык проник в её вагину и добрался до Г-точки. Она работала губами всё быстрее и быстрее. Затем взяла весь член в рот, и вдруг на неё начало накатываться быстро-быстро некое незнакомое ей ранее чувство. Увлечённая им, она продолжала работать ртом и вдруг ощутила, как прямо через клитор прошло нечто, и в голове тут же помутнело. Всё её тело как будто бы напряглось и сгруппировалось вокруг нижней части живота. Глаза её зажмурились. Она ощутила какую-то восхитительную мощь, которую никогда не испытывают женщины. И эта мощь в этот миг выплеснула нечто. Нечто энергетически сопоставимое с силой атомного взрыва… И тут же пошла на убыль… Ей в глотку ударила струя. Машинально она сделала глотательные движения и наконец поняла, что это было. Он кончил. И пользуясь своим сверхъестественным даром, он передал ей ощущения… Нет – чувства мужского оргазма…
Его рука убралась с её виска. Необычные ощущения пропали, осталось только её своё собственное неприятное чувство нерастраченного желания. Она поднялась.
- Вы мужики… - она закашлялась: - Всегда… так быстро… кончаете, да?
- Тебе понравилось?
- Было классно, но мне как-то моего: женского оргазма хочется. Тем более сейчас мне совсем уж не очень…
Его руки уже бесцеремонно залезли ей под юбку и обняли живот. Неприятные ощущения быстро прошли, и когда он убрал руки – не возобновились. Он снова посмотрел ей в глаза, но уже как обычный человек.
- Если бы я… не был девственником… я бы запомнил как кончают женщины и мог бы передавать эти ощущения тебе!
- Не надо… Так мне точно не надо!..
Они уже шли по узенькой аллее в направлении учебных корпусов.
- Куда мы идём?
- К тебе!
- А дальше?
- А дальше я вооружусь напильником…
- Не поможет…
- А ты пробовала?
- Пробовала.
- И что?
Она подняла вверх край юбки и опустила ниже трусики. На поверхности пояса была маленькая шероховатость.
- Это за целую неделю работы!
- А чем покруче?
- Нет… А взять где?
- Попробуй здесь!
Он недвусмысленно и ехидно посмотрел на ширинку своих джинсов.
- Где? Вот здесь?!
Она быстро схватила его за всё, что там было.
- Ой, ты что?! Больно!
- Ты же сказал: здесь!
- Ну не так же сильно! Сейчас вот возьму и передам тебе то, что чувствую…
- Не надо. Тебе долго собирать вещи?
* * *
На этот раз у неё была настоящая свадьба. Было много гостей, всем было хорошо и весело. Им желали счастья, любви и много детей. В первую после свадьбы ночь, она снова «испытала», уже привычный ей мужской оргазм. Её, теперь уже муж, включил громкую музыку, а также только что приобретённый инструмент; болгарку с точильным камнем. Брызнули в стороны искры. Александра чувствовала, как металл её пояса нагревается. И когда стало совсем невмоготу, она прервала его. Затем она сбегала в ванну и остудила металл. Так продолжалось всю ночь, а также утро, день и вечер следующего дня. Они прерывались лишь на короткое время, чтобы выпить кофе. Когда прошли сутки, он положил инструмент в сторону и взял микрометр.
- Целых тринадцать сотых миллиметра в глубину и почти сантиметр в длину!
- Что же получается?
- Ну, если учесть, ширину твоего пояса, толщину металла и темпы выработки то… через пару-тройку лет… мы это перепилить сможем. Но реально… Мы же не будем заниматься этим постоянно. Так что я думаю… лет эдак через восемь, мы всё же распечатаем твою Кису.
- Это мне тогда стукнет 35… Как думаешь, я ещё буду так же красива?
- Непременно.
- А ты будешь по-прежнему так же силён, да?
- Буду, обязательно буду, только… если ты будешь так тискать мою мошонку, то я действительно дам тебе это почувствовать!...
Она встала, одела новые белоснежные трусики и приложила большую прокладку между ними и поясом. Одев ночную рубашку, она легла в постель, положив голову на плечо мужа.
Ей, уже как всегда, очень долго не спалось. Она снова и снова, как будто в первый раз, задумчиво ощупывала сквозь ночную рубашку окружность пояса, сдавливающего её талию. Одна её рука долго держит замок, мёртвой хваткой запирающий пояс, пока он не станет от неё тёплым. Другая её рука держит другой замок, пристёгивающий к поясу вторичный щиток. Она тяжело вздыхает, сознавая, что эти два замка, однажды запертые маленькими ключиками, уже не будут открыты ни завтра, ни через пол-года, а лишь когда ей стукнет 35 лет…
- Это ещё через 8 лет… - прошептала она...
Почему-то ей вспомнился ТОТ - самый необычный день, который, кажется, оказался и не самым похим...
- В конце-концов я замужем! - подумала она начала засыпать…
