Эллен | клизма, кружка Эсмарха

Предисловие автора

Вчера перед сном я сочинил рассказ. Наутро я снова и снова представлял его в деталях, вливая, удерживая и выпуская из себя восхитительно тёплую двухлитровую клизму. Все герои и события моей истории вымышлены, за исключением, пожалуй, того, что Конференция социальных работников действительно проходила в Мэдисон, штат Висконсин в 1983 году. Я надеюсь, Вы прочтёте эти несколько страниц с удовольствием.

Пэм окончила Мэдисонский Университет в Висконсине в 1981 году и стала магистром социальных наук. Вскоре она заняла одну из должностей в графстве Милуоки. Поздним августом 1983 года сразу после летней сессии власти штата организовали в Мэдисоне конференцию социальных работников. Пятидневная программа была довольно обширной, да и людей приехало несколько сотен, но всё было организовано просто отлично. Встречи и семинары проходили в специально арендованном просторном зале, с едой было всё в порядке – завтрак, обед и ужин ждали участников каждый день, а если бы вдруг кому-то потребовался бы врач, то и они были наготове.

Организаторы постарались и о том, чтобы каждому участнику было проще освоиться среди других и завязать новые знакомства с более опытными коллегами по общему делу. Всех расселили по двухместным номерам и никто не знал заранее, с кем окажется в номере – оргкомитет лишь постарался расселить отдельно женщин, а отдельно – мужчин. В одной комнате вполне могли оказаться вместе и новичок и зубр социального дела.

Пэм приехала в воскресенье после полудня и практически сразу же в номере появилась её соседка по комнате Эллен. Всё было так, как того и хотели организаторы – Эллен было 58 лет, а Пэм – 30. Но возраст не помешал двум дамам отлично ужиться вместе. Эллен оказалась остроумной, образованной, понимающей и очень хорошо информированной женщиной с тонким и притягивающим чувством юмора. Весь первый вечер Пэм и Эллен только и делали, что разговаривали обо всём на свете и их беседа затянулась далеко за десять часов.

С самого раннего утра, в 8, началась работа. Ни Пэм, ни Эллен не любили просыпаться поздно, поэтому они неспешно позавтракали и также неторопливо пришли вместе на первое заседание. Как и предполагалось, все дни были буквально расписаны по минутам – встречи и обсуждения проблем продолжались до 5 часов вечера. У обеих женщин сразу оказалось очень много материалов, записей, так что им приходилось заниматься делами допоздна.

Во вторник, когда подруги уже собирались идти завтракать, Эллен как бы невзначай заметила:

– Мне нравятся такие встречи, но когда я уезжаю куда-нибудь, мне приходится туговато... Ты знаешь.

– Да, конечно знаю, – ответила Пэм. – Это всё от изменения обстановки.

– У тебя случалось такое?

– Пока нет. Но никогда не говори "никогда", – улыбнулась она. У тебя запор?

– Да.

– Давно ли?

– С воскресной ночи.

– Целых три дня... Бедная! Я чувствую себя уже не в своей тарелке, если у меня не было стула хотя бы один день. И я что-нибудь предпринимаю, чтобы проблема не затянулась на второй день, – Пэм помолчала. – Вот что. Я собиралась сходить в канцелярский магазинчик за пачкой бумаги и заодно могу принести тебе что-нибудь. Может быть, раствор магнезии?

– Не надо. Я уже выпила вчера на ночь Корректол.

– Он не подействовал?

– Пока нет. Но день только начался. А вот если мне не полегчает к вечеру, то придётся ставить клизму.

– Эллен, времени ещё достаточно. Я думаю, что здесь где-нибудь продаются одноразовые клизмы с глицерином. Я бы могла принести тебе несколько и ты бы поставила их себе.

– Спасибо, Пэм. Но я не люблю эти клизмы.

– Да? Я тоже, – согласилась Пэм. – Они не очень хорошо помогают и к тому же малоприятны. Лучше всего при запоре ставить клизму с мыльной водой, из кружки Эсмарха.

– Я тоже так считаю, – удивилась Эллен таким словам от молодой Пэм. – Мне казалось, что сейчас я осталась одной из немногих, кто думает так же.

– Мне кажется, это передаётся из поколения в поколение. Моя мама ставила мне клизмы, когда я была ещё ребёнком, а когда я достаточно подросла, чтобы справляться самой, она научила меня правильно обращаться с клизмой и ставить их себе. И вообще, я так думаю, что совсем необязательно болеть или страдать запором, чтобы делать клизмы. Это просто полезно – ведь она помогает хорошенько прочиститься. Неважно, почему именно ты нехорошо себя чувствуешь, всё даже может быть отлично: поставь клизму и тебе станет лучше, – на одном дыхании произнесла Пэм.

День прошёл как обычно и незаметно наступило пять вечера. Женщины вернулись в свой номер, с нетерпением положили оттянувшие руки книги и записи на стол и тут Эллен сказала:

– Я пройдусь в аптеку и куплю кружку для клизмы. Тебе что-нибудь посмотреть?

– Нет, – ответила Пэм задумчиво. – Нет, спасибо, Эллен, не надо. Я взяла всё необходимое, когда собиралась на конференцию.

– Мне бы так. Чтобы я когда-нибудь ещё уехала вот так без клизмы...

Вернувшись, Эллен застала Пэм сидящей над записями.

– В аптеке нет кружки-грелки, – сказала она, разворачивая пакет и показывая Пэм обычную кружку Эсмарха, кусок мыла Нейтрогена и небольшой тюбик с вазелином. Кинув всё это на свою кровать, она начала раздеваться.

– Если тебе нужна ванная комната, то иди сейчас. Я займу её на какое-то время, – предупредила она Пэм.

– Ты собираешься ставить клизму в ванной? – удивилась Пэм.

Теперь уже удивилась Эллен:

– Вообще-то да. Как обычно.

– Как знаешь, но не проще ли на кровати?

– Вообще-то да, – неуверенно произнесла Эллен, не совсем понимая, что Пэм имеет в виду.

– Клизму могу поставить тебе я. Не лучше ли так?

– Да, – сказала Эллен. – А тебе не будет неприятно?

– Нет, что ты, конечно, нет. И тебе будет значительно легче, чем если бы тебе пришлось лежать на полу в ванной и после вливания вставать на ноги и садиться на унитаз. Так... Я вижу, ты хотела ставить клизму с Нейтрогена?

– Да, так будет лучше. Это мягкое мыло, но оно действует эффективно.

Пэм прошла в ванную комнату и выбрала одно из полотенец. Сложив его пополам, она покрыла им кровать.

– Вот так, – сказала она. – Ты ляжешь здесь, на полотенце, а кружку мы подвесим за ручку верхнего ящика на этом комоде.

Тем временем Эллен разделась и легла так, как было сказано. Зайдя в ванную комнату, Пэм наполнила тазик тёплой водой и взбила в нём мыльный раствор, пока он не стал напоминать по цвету молоко. Затем Пэм проверила зажим на клизменной трубке и наполнила кружку Эсмарха до самого края.

– Могу сказать тебе, Эллен, что самый лучший вариант – это длинный наконечник, введённый на 10–12 см.

– Хорошо, как скажешь, я попробую этот. Мне кажется, что терпеть клизму с ним будет легко.

Приготовления продолжались. Присоединив выбранный наконечник, Пэм опустила его в кружку, полную мыльного раствора и открыла самый верхний ящик на комоде. Зацепив за край ящика маленький белый крючок, продававшийся вместе с кружкой, Пэм наконец подвесила клизму.

– Наконечник останется теплым, пока я смажу тебя, – пояснила она, придвигая стул поближе к месту, где лежала Эллен.

Раньше Эллен обычно смазывала только сам наконечник, поэтому она растерялась и не сразу поняла, что имела в виду Пэм, говоря "я смажу тебя". Пэм нашлась очень быстро.

– Это мама научила меня так делать. Секрет хорошей клизмы – быть расслабленной. Мама помогала мне расслабиться, смазывая вазелином и массируя мой анус. Я именно это и хотела сделать. Но если ты хочешь, можешь смазать анус сама.

– Нет, – решилась Эллен. – Смазывай ты, так будет лучше.

Ей всё больше нравилась грядущая процедура, обещавшая быть расслабляющей и успокаивающей.

Усевшись на стул рядом с подругой, Пэм открыла тюбик с вазелином и выдавила хорошую порцию на свой указательный палец.

– Теперь подними таз, Эллен, – мягко попросила она. – Вот так, теперь я смогу достать.

И хотя Эллен была чуточку напряжена и обеспокоена, она покорно подала зад вверх и Пэм втёрла смазку в анальное отверстие женщины.

– Ну как? Всё в порядке? – спросила она, двигая пальцем вперёд-назад.

"Совсем даже неплохо", подумала Эллен. Говоря откровенно, процедура была очень приятной и расслабляющей.

Помассировав анус подруги около минуты, Пэм вывела из него палец и достала наконечник из кружки.

– Сейчас ты почувствуешь его, – пообещала она, прикасаясь пластиковым цилиндром к заднему проходу подруги. – А сейчас я ввожу его, – продолжила она, мягко вводя тёплую трубку. – Тебе хорошо?

– Да, – промолвила Эллен, вся во власти новых для себя ощущений. – Это... Это действительно так хорошо...

– А теперь вода, – открыв зажим, произнесла Пэм. Её пальцы, державшие и слегка пережимавшие резиновую трубку, сразу же почувствовали потепление от воды. – Ты чувствуешь её, Эллен?

– Ах да, конечно. Она тёплая и приятная. Как хорошо... Пэм, у тебя просто отлично получается, даже несмотря на то, что у тебя нет ни мужа, ни детей, как я знаю.

– Ты права, нет. Но у меня был друг, Джефф, который был согласен на клизму, только если от неё будет зависеть его жизнь. Я думаю, его мать просто побаивалась кружки Эсмарха! Кстати, весь мой опыт в клизмах только от того, что я сама себе их ставлю. А вот скажи-ка, твой муж, как, согласился бы на клизму или повёл бы себя как мой Джефф?

– Я бы в страшном сне не сделала бы ему эту клизму – и не важно, нужна бы она ему была или нет. Да и требуется она ему сравнительно редко.

Вливание продолжалось и Эллен время от времени просила Пэм пережимать трубку, чтобы отдышаться и передохнуть. Так продолжалось до тех пор, пока кружка не опустела наполовину. После этого Эллен стало трудно удерживать воду.

– Тебе вовсе не обязательно терпеть, пока не вольётся всё, – заметив это, сказала Пэм.

– Нет, я должна. Я долго не какала, у меня сильный запор и если я не вытерплю, то придётся ставить вторую клизму чуть позднее.

Всё продолжалось: Пэм то пережимала трубку пальцами, то снова отпускала их, а Эллен оставалось только терпеть и глубоко дышать. Прошло примерно 15 минут и кружка опустошилась.

– Я постараюсь подержать в себе воду минут 5, – смело объявила Эллен.

И у неё действительно всё получилось, хотя и с некоторым трудом. А Пэм не теряла времени даром и отнесла клизменную кружку в ванную комнату, а вскоре там появилась и Эллен, почувствовавшая, что лучше встать, пока позыв не стал слишком силён. Войдя в ванную, она торопливо уселась на унитаз.

Поначалу из неё изверглась совсем маленькая порция жидкости, затем чуть больше. Она вспотела и покраснела от периодически случавшихся спазмов кишок. Из неё снова выходила маленькими порциями вода, но теперь уже вместе с затвердевшего комочками. Ей даже пришлось наклониться вперёд, чтобы выпустить из себя большие и твёрдые куски кала. Эллен испражнялась медленно и болезненно, но после того, как она помассировала себе живот, ей сразу стало легче. Через 40 долгих минут, в течение которых она несколько раз привставала с сиденья, чтобы размять затёкшие ноги, Эллен подумала, что всё закончилось, хотя она и не чувствовала себя "на все 100", как привыкла.

– Помогло? – спросила Пэм, когда Эллен вышла из туалетной комнаты.

– Я точно не знаю. Мне кажется, не всё так хорошо, как кажется и мне потребуется сходить в туалет ещё раз. Сходи пообедай, Пэм – мне сейчас не до еды. Я просто полежу какое-то время и отдохну.

Пэм ушла, беспокоясь за свою подругу. Пообедав и вернувшись, она застала Эллен спящей. Оставив записку, Пэм направилась в Союз студентов вместе с другими участниками конференции, где и была до 8 вечера. Снова придя в комнату, она опять обнаружила всё ещё спящую Эллен. Через некоторое время, чистя зубы, Пэм увидела, что её подруга всё-таки встала, решив отправиться спать по-настоящему.

Пэм проснулась около 3-х часов ночи от шума в ванной. Это была Эллен, наполнявшая водой таз.

– Эллен? – позвала Пэм. – С тобой всё в порядке?

– Я, верно, разбудила тебя? – ответила-спросила Эллен.

– Не волнуйся. И всё же, что случилось? Вчерашняя клизма тебе не помогла?

– Я решила поставить ещё одну.

– Ох, – задумчиво вздохнула Пэм, окончательно просыпаясь. – Хорошо. Разреши опять помочь тебе.

– Не стоит, Пэм. Спи.

– Я не могу спать, Эллен, я волнуюсь за тебя. Ну же, разреши помочь тебе. Пожалуйста, Эллен.

– М-м-м... Хорошо. Наверное, мы обе не сможем заснуть как следует, пока я не опорожню кишечник. Знаешь, была бы я дома, я бы просто поставила клизму тогда в понедельник и всё было бы замечательно, – с этими словами Эллен вошла в комнату с наполненной кружкой Эсмарха и полотенцем наготове. Как и днём, она расправила полотенце на кровати и подвесила кружку на крючке за кромку открытого ящика комода, стоявшего рядом с кроватью.

– Тебе не надо смазывать меня – пару минут назад я уже смазала попу, – добавила Эллен.

Понимая состояние подруги, Пэм как могла успокаивала её.

– Эллен, всё будет хорошо. Иногда и клизма не всегда помогает. Нужно просто повторить её, вот и всё! Вот увидишь, эта клизма будёт ну совсем лёгкой для тебя.

Так и произошло. Два литра мыльной воды медленно влились в кишечник Эллен, потом снова были долгие пять минут ожидания на кровати и наконец... Словом, всё получилось как нельзя лучше. Элен испражнилась мягко и быстро.

– Ну, как твои дела? – спросила Пэм.

– Намного лучше! Всё просто замечательно, – ответила Эллен.

Спать сразу она не пошла. Некоторое время Эллен читала, чтобы быть точно уверенной, что больше не захочет в туалет, а потом уснула. Звонок будильника разбудил подруг ровно в 6:30.

Среда и четверг прошли отлично. В 9:30 вечера в четверг, сидя рядом за столом и разговаривая, Пэм и Эллен решили, что это была стоящая неделя, да и конференция удалась. Завтра в полдень все участники разъезжались по домам.

– Эллен, – позвала Пэм. – Ты не поставишь мне клизму?

– Конечно, – обеспокоенно ответила Эллен. – Теперь у тебя запор?

– Нет, Эллен, просто я хочу, чтобы мне поставили клизму. А главное, я хочу, чтобы её ставила ты. И ещё: обними меня, пожалуйста.

– Конечно, дорогая, – сказала Эллен, заключая подругу в объятья и прижимая её к себе.

Клизма для Пэм стала удовольствием для обеих женщин. Они жили в одном штате, Бэджер и поэтому несколько раз в год навещали друг друга. Два социальных работника стали друзьями на всю жизнь и хотя клизмы не были ярким пятном на небосклоне их взаимоотношений, они превратились для Пэм и Эллен в приятное времяпровождение и своеобразный тайный ритуал на каждой их встрече.

Пререйти к списку историй